У каждого человека жизнь складывается по-разному: одному все дается легко, другому же приходится  добиваться всего с большим трудом.  Как, например, герою этого очерка Огонькину Петру Кузьмичу, жителю села Напольного.

 Ему так и не суждено было увидеть своего отца, которого призвали в армию в 1939 году, когда сын находился еще в утробе матери. Кузьма Степанович должен был вернуться домой из армии осенью 1941 года. Но 22 июня началась Великая Отечественная война, и в первый же день он попал под бомбежку, получил тяжелое ранение. Петр Кузьмич про своего отца узнал случайно. Его жена, Анна Викторовна, в один из базарных дней лет тридцать назад  в Шумерле познакомилась с женщиной, муж которой служил вместе с красноармейцем К.С. Огонькиным. Вот она и поведала историю про ту бомбежку и ранение.  Больше ничего про отца не было известно.  

Нам удалось узнать с помощью Интернета еще кое-что.  Год рождения Кузьмы Степановича Огонькина 1916, 10 ноября. Призван Порецким райвоенкоматом в 1939 году. Службу проходил в Белоруссии. Действительно, в первый же день войны во время бомбежки был ранен. Вместе со многими своими сослуживцами  29 июня 1941 года, попав в окружение под Смиловичами (городской поселок в Червенском районе Минской области Белоруссии), был пленен немцами и отправлен в концлагерь Шталаг 308 (VIII Е). Ранение, скудное питание истощили окончательно его силы, и он умер 9 января 1942 года. Место захоронения – гражданское кладбище в г. Заган (ныне польский город Жаганнь). 

Справочно. В «Сталаге VIII» в Жагане пребывали военнопленные государств антигитлеровской коалиции – англичане, бельгийцы, чехи, словаки, французы, греки, голландцы, югославы, канадцы, поляки и граждане Советского Союза, а также интернированные итальянцы. На территории этих лагерей для военнопленных похоронено 12000 военнопленных разных национальностей. На военном кладбище в 17 братских могилах захоронены останки 12000 погибших узников лагерей, среди них 739 советских военнопленных. Среди них Кузьма Степанович Огонькин. В километре от кладбища воздвигнут памятник погибшим. Площадь кладбища – 0,485 га. На ступенчатом постаменте установлен бетонный обелиск в память о захоронениях.

Аббревиатура Stalag (Шталаг) обозначает концлагерь военно-воздушных сил.

У Кузьмы Степановича  были еще два брата – Михаил (1908 г.р.) и Петр (1921 г.р.), которые также в первый год войны встали на защиту Родины. Старший брат Михаил в начале декабря 1941 года получил тяжелое ранение, был отправлен в военный госпиталь в Воронежскую область в г. Новохоперск, имея воинское звание рядовой, умер от ран 22 декабря того же года.

Младший же Петр воевал до 1943 года и геройски погиб 23 сентября. Похоронен в д. Трубилово Починского района в Смоленской области.

Об этом мой собеседник ничего не знает по сей день. Думаю, что ему будет интересна  вся эта информация о своем отце и его братьях. По словам старожилов, все они были богатырского телосложения ростом под два метра. Богатырской силой особенно славился Петр. Когда-то по праздникам в селе устраивались кулачные бои. Против него не мог устоять никто. Рассказывают, что однажды, обозлившись на местного силача, несколько крепких мужиков набросились на него. Он сначала нехотя отбивался от них, пытаясь без драки разрешить конфликт. Но, схватив один удар по лицу, быстро уложил пятерых-шестерых нападавших на землю. Больше так с ним не «шутили» никогда. А когда кулачные бои шли улица на улицу, то без братьев Огонькиных не обходилось это дело. Но по характеру они были тихие, скромные. Такое богатырское телосложение имел и сын Николай у Петра Кузьмича, но об его трагической судьбе чуть позже.

Возвращаясь к Петру Кузьмичу, скажем, что на свет он  появился в марте 1940 года. Вся забота о семье и по хозяйству легла на плечи его мамы, Надежды Евдокимовны, которой к тому времени было 22 года. Фронт требовал хлеба, а потому она работала в поле не покладая рук. Затем  ее направили на строительство Сурских оборонительных рубежей. Полуторагодовалый сын Петр не каждый день видел маму. Как-то, сидя на подоконнике, он случайно выпал из окна и покалечил ногу. В больницу везти было некому да и некогда, кости срослись неправильно, и это ему не позволило до шести лет встать на ноги: передвигаться он мог только сидя, помогая руками, или же на животе по-пластунски.

В 1946 году его направили в Вурнарский детский костный санаторий, где он находился более четырех лет. Там ему была сделана операция, немного выпрямили ногу. Но, вернувшись домой, надо было помогать маме. Наравне со взрослыми  работал на колхозном поле.  Больная нога не выдержала больших нагрузок, кости  и суставы дали сбой, нога стала короче, и у него вновь появилась сильная хромота. Из-за своей ущербности Петр стеснялся ходить в школу,  поэтому закончил только четыре класса. Потом, повзрослев, учебу продолжил в вечерней школе. В шестнадцатилетнем возрасте один родственник взял его с собой в Казахстан, где пообещал показать хорошим  врачам.  «Мне все в жизни достается с трудом. В одной больнице хотели вообще отрезать ногу. Но женщина-врач в Караганде мне говорит: «Ни в коем случае не соглашайся на это». Она решила мне помочь и сама взялась за операцию.  Надо было лечь под хирургический нож не раз и не два, я бы согласился, но в 1956 году узнал, что в Напольном пожар уничтожил наш дом. Мама одна, как я мог остаться в такой момент. Я вернулся на малую родину. Не суждено было вылечить ногу», – сдерживая слезы,  рассказывает Петр Кузьмич.

Ему так и не дали инвалидность с детства, лишь в 1992 году получил третью группу инвалидности в возрасте 52 года. Он считает себя обделенным и тем, что не относится к детям Великой Отечественной войны. Согласно данным Министерства труда и социальной поддержки РФ в России граждан этой категории насчитывается 13 миллионов человек. Из них 2,3 миллиона не получают никаких льгот. Только в 15 регионах  все граждане, отнесенные к этой категории, получают льготы. Кстати, данный особый статус детей войны введен не только в Германии, но и в «бандеровской» Украине. Наша Госдума никак не примет федеральный закон «О детях войны». Согласно внесенному проекту статус «детей войны» предлагается присваивать гражданам, родившимся в период с 22 июня 1928 года по 3 сентября 1945 года. Проектом предусматривается  предоставление ряда льгот детям войны, в том числе получение ежемесячной денежной выплаты. Когда примут этот закон, пока неизвестно.

В 1966 году П. Огонькин женился на своей землячке Анне Викторовне Маколкиной. Через два года уехали в Якутию, как он сам шутит, покорять Север. К тому времени он закончил Марпосадскую строительную школу и получил профессию мастера – строителя. На Севере в течение десяти лет строил дороги.  Северный стаж позволил ему уйти на пенсию  в 57 лет.  Но до этого на малой родине работал строителем в межколхозстройобъединении, водителем в сельхозхимии, кочегаром на свинокомплексе. Его супруга в колхозе «Дружба» была дояркой.

Супруги Огонькины вырастили троих детей: сына Николая, дочерей Елену и Надежду. Можно было бы спокойно пожить на пенсии, порадоваться за детей, понянчить внуков, но судьба продолжила испытывать  на стойкость. В расцвете сил в дорожной аварии погиб первенец Николай, оставив без отца двоих детей. Сын пошел по  стопам отца и выбрал профессию дорожного мастера. «Я думал, что мы с женой не выдержим такого удара. Сразу потерялся смысл жизни. Не знали куда себя деть, – с трудом продолжает свой рассказ Петр Кузьмич. – Спасибо дочерям, они не оставили нас одних. Правильно говорят, что все можно в этой жизни пережить, пока есть для чего жить, кого любить, о ком заботиться и кому верить». Николая многие помнят не только как строителя дорог сначала в Ульяновской области, затем в нашем районе, но и по выступлениям на соревнованиях по лыжным гонкам. В школьные годы он был одним из сильнейших лыжников, хорошим волейболистом.

Но на этом не закончились жизненные испытания. Вскоре заболела дочь – красавица Елена. Она стойко боролась с онкологическим заболеванием, но врачи не смогли ее спасти. Все село шепотом произносило: «Господи, дай силы выстоять Петру Кузьмичу и Анне Викторовне».

«Я сам вырос без отцовской ласки. А теперь внуки остались полусиротами. Чем я прогневил Бога? За что такие испытания?» – с  трудом говорит П. Огонькин. Но он никогда и никому не жалуется на судьбу, справедливо считая, что этим себе не поможешь. Для них сын и дочь не умерли, они просто стали невидимыми. Но рана никогда не зарубцуется в их сердцах.

Любовь друг к другу, взаимная поддержка помогла им выстоять в такие трудные времена. Они выстояли, выдержали удары судьбы. Радуются  семейному счастью дочери Надежды, успехам семерых внуков. От тягостных дум Петр Кузьмич спасается пчеловодством. У него немного пчелосемей, но он считается знающим специалистом. Раньше серьезно увлекался рыбалкой. Для этого и приобрел колесной трактор.

Зимой свободного времени девать некуда. Петр Кузьмич с женой включают телевизор и смотрят новости, политические передачи. Хозяин дома, несмотря на свой 77-летний возраст, строит еще дальнейшие планы: переделать крышу сарая, подремонтировать изгородь, сломать русскую печку.... У него прекрасная память. Интересуется астрономией. Увлекательно рассказывает о звездах. Может без особого труда назвать расстояние от Земли до Солнца, до Луны и т.д. Раньше выписывал несколько газет, теперь читает только «районку».

В прошлом году супруги Огонькины (удивительно добрые люди) справили золотую свадьбу. В узком кругу они скромно отметили это событие. За все время совместной жизни они ни разу не повышали голоса друг на друга. В таком духе воспитывали и своих детей.

Хочется верить, что для Петра Кузьмича и Анны Викторовны настало то время, когда судьба  отошла в сторону и сказала: «Вам достаточно испытаний. Живите спокойно».

 Геннадий Карпов