Вера Зайцева

«Жизнь-то мы, дочка, прожили трудную, но жили в согласии. В доме всегда достаток был, потому как трудились не покладая рук», – начала рассказ о своем житье-бытье приветливая хозяйка дома, где я случайно оказалась в гостях. Суетясь и хлопоча, она ставила чайник, подавала на стол чашки.

Кулыгины Павел Ильич и Александра Ивановна вместе более 60 лет, если сказать точнее, то 26 ноября исполнится 61 год. За эти годы бывало всякое. Что и говорить, срок солидный. Вспоминая прожитое, гостеприимные хозяева то улыбались, то не в силах были сдержать слез.

Павлу Ильичу исполнилось 85. Он, должно быть, был в молодости статный, сильный мужчина. Несмотря на возраст опрятный, тщательно выбритый. Подводит только зрение – Павел Ильич почти не видит.

Александра Ивановна четырьмя годами младше мужа, для своих лет подвижная. Аккуратность – ее отличительная черта. «К порядку нас мама приучила. И хотя семья была большая, шестеро детей воспитывали, всегда полы вымыты были и белье постирано. Чистюлей она у нас была», – говорит моя собеседница.

Родились оба супруга в селе Любимовке. Это дети войны. Трудиться начали рано. У Павла Ильича отец погиб под Ленинградом. Мать совсем молоденькой осталась с двумя сыновьями. Семье Александры Ивановны повезло, они своего отца дождались. У нее и образование 9 классов – редкость для того времени. После школы пошла она в колхоз нарядчицей работать. Предлагали быть учетчицей и другие должности, но ответственность большая, боялась ошибиться, поэтому и проработала рядовой колхозницей 40 лет. Лишь однажды уезжала на торфоразработки во Владимирскую область. Павел Ильич рос с матерью и с малых лет был за мужика в доме. С 14 лет уже ходил на лесоповал. Работал в колхозе плотником, строил свинарники, коровники. Трудового стажа 45 лет. По вечерам и ночь напролет валял валенки. Дело нелегкое, но приносящее доход.

Отвечая на вопрос о выборе спутницы жизни, Павел Ильич как-то особенно тепло улыбнулся: «Я ее сразу заприметил. Из армии тогда на побывку приехал. Ладная, красивая моя Александра была, она и до сих пор такая. Подсел к ней поближе и спросил: «Будешь письма мне писать?» Она ответила, что будет. Вот так и начался наш роман. Когда стал сватов засылать, то сомнения брали: согласится ли? Предварительной договоренности не было, но сваты пришли с положительным ответом». О любви ни одним из супругов не было сказано ни слова. Но она чувствовалась во всем: в фотографиях на стене, в том, как жена заботливо поддерживает под руку мужа, помогая ему ориентироваться, в улыбке, взгляде, даже в слезах.

Как и принято было, сначала молодые жили в родительском доме мужа. Свекровь и сноха мирно уживались под одной крышей. Потом семья обзавелась собственным хозяйством, через некоторое время отстроили добротный дом. Только вот пожить-то в нем толком не успели – через полтора года все нажитое сгорело дотла. Погоревали-погоревали Кулыгины и взялись новый дом строить. «Тогда половчее строиться-то было. Колхоз помогал, народ на помочь приходил…» – рассказывает хозяин о пережившем. Следует отметить, что «помочью» было принято называть приход людей, которые добровольно и бескорыстно помогали односельчанам выполнить какую-то трудоемкую работу.

Новый дом обжили, постепенно приобретали-наживали все необходимое для хозяйства. Всегда скотины полон двор. «Хозяин-то у меня непьющий да работящий всю жизнь был», – отзывается о своем муже Александра Ивановна.

Со слезами супруги Кулыгины вспоминают смерть младшего сына, которого болезнь слишком рано сразила наповал, и пожить толком не успел.

Старший сын с семьей живет в Чебоксарах. «У нас два внука и правнучка. Правнучку-то еще и не видели, только вот фотокарточки привезли. Я их под подушкой в пакете держу, достану и целую», – показывая фотографии правнучки-крохи, рассказывает прабабушка. Лицо ее засветилось от счастья. Тепло и наперебой пожилые люди стали рассказывать о старшем сыне, внимательной и отзывчивой снохе, которые часто навещают постаревших родителей, привозят разные продукты, помогают по хозяйству. «Зовут нас к себе в город, но дед у меня упрямится. Да и то правда, ведь пока сами управляемся», – заключает хозяйка.

Провожать супруги вышли на крыльцо, заботливо предлагая гостинцы: яблоки, морковку… – все то, чем богаты сами. Я смотрела на них из окна отъезжающего автомобиля, и сердце сжималось в комок. Людей данного поколения остается все меньше и меньше, а вместе с ними уходит эпоха бескорыстной доброты, бесхитростной простоты, открытости и удивительного трудолюбия.

Кто-то из читателей, возможно, скажет: «Рядовая семья, рядовые люди»… С этим трудно не согласиться. Но на таких людях держалась наша страна, набирала мощь, ими до сих пор живет и на них держится наша российская глубинка.