Юрий Дмитриевич Озеров – на сегодняшний день единственный человек в районе, награжденный знаком «Жителю блокадного Ленинграда». Почти сорок лет назад судьба забросила его в Поречье. Зимой 1968 года он приехал в с. Порецкое  к тетке, да так здесь и остался, обосновался, устроился на работу. Село стало для него родным, здесь он обрел покой и счастье.

Его малой родиной является город  Ленинград (теперь Санкт-Петербург). Там он родился, там прошли  годы детства. И кто знает, как бы сложилась его дальнейшая жизнь, если бы не война, если бы не блокада… Наверняка он так бы и остался жить и работать в родном городе, но война внесла свои коррективы в судьбу Ю. Озерова, она перевернула всю его жизнь.  Город, который он так любил, в те блокадные дни отнял у него все и, самое главное,  дорогих и близких ему людей – маму и младшего братика Володю.  Отец погиб в начале войны, в 1941 году.

Когда началась блокада, Юрию было 11 лет, Володе  – 9 лет. Вместе с мамой они жили в коммунальной квартире на шестом этаже, недалеко от канала Грибоедова.  С тех пор прошло уже немало времени, но  и сейчас он помнит то ощущение голода и холода. И эти  воспоминания настолько тяжелы и болезненны, что Юрий Дмитриевич не может спокойно рассказывать обо всем  пережитом, о тех днях и ночах в абсолютно немыслимых условиях. Рассказывая дрожащим голосом о нечеловеческих страданиях, выпавших на долю каждого ленинградца, он часто останавливается, переводит  дух от волнения и переполняющих эмоций, смахивает слезы и  продолжает: «В квартире, кроме нас, было еще четыре или пять семей. Впоследствии все стали жить в одной комнате. Обогревались печкой-буржуйкой, которую топили оставшейся мебелью, спали на полу, не раздеваясь.  Когда отключили свет, вода еще доходила до пятого этажа, потом ее не стало совсем, и мы с мамой стали ходить за водой с чайником на канал Грибоедова. На нашу семью выдавали 375 г хлеба, по 125 г на каждого и примерно по 500г крупы в месяц. Начался голод. Мама умерла зимой 1942 года. Мы с братом остались одни. Потом нас  определили в детский дом и эвакуировали в Челябинскую область. Мы ехали по дороге жизни – Ладожскому озеру – в автобусе без сидений и стекол. В автобус наметало снега. Было очень холодно.  Это все, что я помню об эвакуации…»  Тогда-то он и потерял Володю, и до сих пор о его судьбе Юрию Дмитриевичу ничего не известно, хотя не единожды пытался его найти, но все тщетно.

Спустя три года, в июне 1945-го он все же вернется в Ленинград, побывает в своей квартире, но там уже будут жить другие люди, попытается найти тетку, единственно родного человека в городе, но не найдет и ее.

Вместе с другими детдомовцами его определили на учебу в спецкулинарную школу. После ее окончания, в 1948 году Юрий Дмитриевич был направлен на работу в Петроградский трест столовых. Через год он поступил работать в Военторг и по направлению уехал в Финляндию, где проработал три года в кафе. После возвращения на Родину, Ю. Озерова призвали в армию. Именно в армии ему впервые пришлось сесть за руль трактора и пахать целинные земли. После демобилизации нужно было как-то планировать свою жизнь дальше. В городе его никто не ждал, ему даже негде было жить. И тогда Юрий Дмитриевич решил уехать на Ставрополье, где семь лет проработал механизатором.

С 1968 года начинается новый этап в его жизни. Он приехал в Порецкое к  тетке. Пожив немного среди поречан, Ю. Озеров окончательно решил здесь остаться. Устроился в колхоз им. Ленина механизатором и проработал здесь до самой пенсии. Почти всегда был в числе передовиков производства. Здесь же нашел свою судьбу – Страхову Александру Николаевну, 40 лет проработавшую в районной больнице. Они вместе вот уже тридцать лет, и ближе друг друга у них никого нет. Юрий Дмитриевич и Александра Николаевна обрели счастье, когда были уже в зрелом возрасте. Поэтому они хорошо знают цену этого счастья. Они дорожат каждым часом, каждой минутой, проведенной вместе, и молят Бога, чтобы дал им здоровья и сил подольше пожить на этой земле.